О духовно-нравственных аспектах хозяйственной деятельности
Мы уже говорили, что концепция психологизации экономической жизни, которая первоначально приобрела влияние в индустриально развитых странах и только впоследствии у нас, тем не менее не является еще одним искусственно привнесенным в Россию продуктом западной цивилизации. Как показывает культурно-исторический анализ, ее корни уходят в историю русской экономической и философской мысли XIX — начала XX в. Факты истории отечественной экономической, социально-психологической и философской мысли убедительно свидетельствуют, что необходимость учета духовных аспектов хозяйственной деятельности, важность укрепления ее нравственных основ ясно осознавалась и активно пропагандировалась многими учеными дореволюционной России.
Духовная жизнь дореволюционной России, конечно, не исчерпывалась, как это долгое время изображалось в нашей исторической литературе, только революционно-радикальными идеями, согласно которым капитализм, вся рыночная экономика обречены на неминуемую скорую гибель и потому всякие концепции совершенствования капитализма, в том числе и психологическая, бессмысленны.
Напомним, что в России XIX — начала XX в. были, кроме того, еще и охранительные, консервативные, а также и умеренные, реформистские течения, которые исходили из противоположных представлений, признавали устойчивость, жизнеспособность рыночных, капиталистических отношений, возможность их совершенствования, реформирования, в том числе и с помощью психологических, нравственных средств.
Один из выдающихся русских ученых, философ и экономист Сергей Николаевич Булгаков (1871 — 1944) писал в своей книге «Философия хозяйства» (1912).
Преследуя цель экономического оздоровления России, не следует забывать о духовных предпосылках, именно о выработке соответствующей хозяйственной психологии'. Хозяйство, подчеркивал С.Н. Булгаков, есть психологический феномен, а политическая экономия есть прикладная этика, именно этика экономической жизни. Хозяйственную жизнь нельзя понять до конца вне личной инициативы, творческого к ней отношения, различных волевых импульсов, ограничивая ее рассмотрение лишь одним экономическим механизмом.
Другой известный русский ученый Петр Бернгардович Струве (1870—1944) отмечал, что современная ему радикальная, революционная интеллигенция не понимала позитивного значения и смысла капитализма, видя в нем только «неравное распределение», «хищничество», «хапание». Но она не видела в нем более производительной, прогрессивной системы, его роли в процессе нравственного совершенствования, воспитания и самовоспитания людей.
Развивая эти мысли Булгакова и Струве, другой русский ученый, экономист Пётр Николаевич Савицкий (1895—1968) обосновывал мысль о том, что нужно различать предпринимательство как определенную эмпирическую, хозяйственно-экономическую сущность и как особую, духовно-экономическую сущность.
По его мнению, не всякий собственник предприятия, фирмы есть настоящий хозяин, ибо не каждый предприниматель действует действительно по-хозяйски. В основе понятия хозяйственные взаимоотношения, считал он, лежит представление не о такой деятельности, которая направлена исключительно на получение наибольшего дохода, «выжимание» его в первую очередь, но о такой, которая, наряду с целью получения дохода, ставит как самостоятельную цель сохранение и расширение довольства работающих в хозяйстве людей.
Было бы неверно представлять дело таким образом, будто бы приведенные нами мысли русских экономистов начала XX в. были чем-то случайным, малозначительным, расположенным где-то в стороне от основного русла развития русской национальной культуры, ее главного традиционного направления. Напротив, эти идеи были лишь частным выражением той сути русского национального самосознания, мироощущения, которая с полной ясностью выражена во множестве работ выдающихся русских философов, историков, писателей и поэтов, особенно XIX — начала XX в. И эта идея состояла в признании того, что для русского человека, как и для всего русского народа, высшей ценностью является его духовный мир.
Замечательный русский философ Петр Евгеньевич Астафьев (1846—1893) считал, что именно «в этом сильном, живом духе и лежит то Царство Божие, о котором сказано, что оно внутри нас есть»2. И эта устремленность не столько к материальным, сколько к высшим, духовным ценностям составляет коренную черту, важнейшую особенность духовного склада именно русского народа.
Эту мысль философа поддерживает и великий русский писатель Ф.М. Достоевский. Его герой Дмитрий Карамазов высказывает твердое убеждение в том, что «все настоящие русские люди — философы», т.е. способны ценить высшие духовные ценности.
Эту же линию с полной определенностью продолжили и крупнейшие деятели русской культуры, и прежде всего русские философы начала XX в.